иностранных студентов в Еврейском университете, тоже смогли принять участие в проекте «Песах» в бывшем СССР.
* * *
Трое студентов из Университета Питтсбурга, членов «Гилеля», присоединились к московским студентам. По ходу седера, который все они проводили в Ярославле, маленькая девочка попросила показать ей то, чего она никогда не видела: кусочек мацы.
Перед отъездом из Израиля на Украину Тара Загофски из Аллентауна в Пенсильвании попросила включить ее в группу, которая поедет в Львовскую область, поскольку ее дедушка – он на тот момент болел и лежал в больнице – был родом из Буска подо Львовом. Тара была тронута, что смогла увидеть и Львов, и Буск – и тем самым ощутить особую связь с дедом. По возвращении в Израиль для продолжения своей годичной учебной программы она узнала от матери, что дедушка ее скончался на Песах, когда она была на Украине. Для Тары, и так уже одухотворенной посещением родного города дедушки, теперь воспоминания о поездке приобрели особый смысл.
Уже после всех событий, связанных с празднованием Песаха, американский участник программы Марк Гудман сказал сотрудникам «Гилеля», что к нему в Израиль, где он тоже учился, приезжал отец и они вместе посетили Яд Вашем. В Долине уничтоженных общин Марк обнаружил все три города, в которых только что побывал на Украине. Он осознал, что только что проводил седер в «уничтоженных» общинах, которые на самом деле исчезли не навсегда.
Хавива Коэн из Хэмдена в Коннектикуте сказала про бывший СССР: «Когда-то здесь тебя могли убить за то, что ты еврей; теперь принадлежность к еврейству может спасти тебе жизнь». Она имела в виду помощь, которую еврейские организации оказывали пожилым людям: случалось, что лишь эта помощь и помогала им выжить.
Наоми Варшавски из Сент-Луис-Парка в Миннесоте, студентка Университета Брауна и участница проекта «Песах», так суммировала свои украинские впечатления:
Мне рассказывали истории о выживании, невыносимой бедности, советском угнетении, гибели близких, исчезновении общин по причине смешанных браков и отъездов, и это помогло мне понять, какой легкой была моя собственная жизнь. <…> Люди, с которыми я встречалась… научили меня ценить все то, чему я научилась и что получила. Теперь у меня новая миссия: не забыть о них и приехать снова. <…> Ведь я знаю, что, если бы мои родные не уехали отсюда 100 лет назад, я могла бы быть одной из этих украинок и радоваться своему истинному освобождению.
Давид Москович из Торонто так описывает свой незабываемый Песах на Украине:
Люди трех поколений с нетерпением ждали нашего приезда. Старшее поколение выглядело очень солидно в костюмах, глубокие морщины у глаз свидетельствовали о жизни, полной страданий. Они обнимали нас и благословляли, пытались общаться на идише. Когда они слышали забытые мелодии и слова своей юности, у них загорались глаза, по щекам текли слезы. Среднее поколение, родившееся и выросшее при советском режиме, пришло в основном посидеть и посмотреть. Коммунизм лишил большинство из них еврейских ценностей и традиций, которые родители их сберегли в своем сердце. Тем не менее, когда мы рассказывали историю Исхода, они поднимали глаза, хмурились – будто им близка тема рабства наших предков. А когда мы пели «Дайену» и «Авадим хаину», они хлопали в такт и пытались подпевать. Встреча с молодым поколением стала, с одной стороны, самым неожиданным, а с другой – самым значимым и обнадеживающим эпизодом моей поездки. Всего шесть лет, как поднят «железный занавес», а в бывшем СССР уже полным ходом идет еврейское возрождение. Дети младше десяти лет, подростки и молодежь пришли учиться, демонстрировать свои знания, проникаться иудаизмом. <…> Мне никогда не забыть сотни евреев, которые в этом году смогли справить Песах благодаря моему еврейскому образованию. Их улыбки, слезы, их радость останутся со мной навсегда. Только оказывая им помощь, я наконец-то смог с уверенностью и без колебаний сказать себе, что горжусь тем, что я еврей.
История минского «Гилеля» и положение в нем в конце 1997 года служат ярким примером того, какие проблемы стояли перед центрами «Гилеля» по всему бывшему СССР. В конце 1996 года Женя Золотник совместно с Зевом Абрамсоном из «Джойнта» создал из местных студентов группу «Гилеля». Женя составил расписание регулярных мероприятий, однако целый ряд факторов помешал тому, чтобы его весьма успешная программа стала известна за пределами его родного города. Во-первых, Женя – очень тихий человек, даже когда говорит на родном русском языке, а ни английского, ни иврита он не знал; соответственно, для общения с сотрудниками из Иерусалима ему требовался переводчик. В офисе «Гилеля» не было ни электронной почты, ни факса, это еще больше затрудняло общение. Отчеты присылались с большим опозданием. В итоге, хотя минский центр «Гилеля» работал весьма успешно, помимо Минска о нем не знали почти нигде. Женя стал полноценным сотрудником «Гилеля» в июне 1997 года, а в ноябре я приехал в Минск с целью наладить коммуникацию между двумя офисами. Я сказал Жене: ты как директор, в частности, должен сделать так, чтобы о минском «Гилеле» и его замечательной программе узнали повсюду.
По ходу наших разговоров в Минске была поднята важная тема. Должен ли «Гилель» быть организацией, проводящей серьезные еврейские мероприятия, или просто местом, где молодежь может встречаться и общаться? В Минске для первого, в частности, не хватало места: в нашем распоряжении было всего два зала, то есть одновременно можно было проводить всего два мероприятия, в том числе и с целью общения. Руководители попробовали пойти на такой компромисс: после службы вечером в пятницу одно помещение использовали для общения, другое – для дискуссий. Мы сошлись на том, что хотя общение – очень важный фактор, но задача «Гилеля» в том, чтобы организовывать более осмысленные программы. Кроме того, «хотя водку любят все», мы с Женей решили, что в нашей среде употребление алкоголя недопустимо. «Гилель» в бывшем СССР – это территория еврейского просвещения, отмечания праздников, распространения еврейской культуры. «Дружба и товарищество важны для “Гилеля” в бывшем СССР, но самих по себе их недостаточно». Женя не хотел, чтобы группа его подстраивалась под «наименьший общий знаменатель»; он собирался создавать для своих студентов еврейские программы, задача которых – не просто «познакомиться».
Исполнительный комитет минского «Гилеля» получил очень подходящее название «инициативной группы». Приезжие делегаты сперва встретились в местной синагоге за ужином, который проводили мы с Джонатаном Поратом. Джонатан говорил о том, как важно привлекать к нашей деятельности все новых студентов, особенно совсем молодых, еще не определившихся. Инициативная группа считала, что
